Илья Васильев — о завершении карьеры: «Самостоятельно ушел с поля в раздевалку и сам себе сказал: «Да, футбол интересная штука. Но все-таки не судьба»

— Какая первая мысль появилась в голове, когда услышали диагноз?
— Подумал, что такого не может быть. Так получилось, что в футбольной карьере до «крестов» у меня вообще не было травм. Максимальный срок, который я мог пропустить из-за травмы — неделя или десять дней. Когда порвал крестообразные, до конца оттягивал эту историю и до конца не верил, что это возможно. Успокаивал себя, что все обойдется и не будет ничего серьезного.

Когда получил заключительное МРТ с диагнозом, все быстро перечеркнулось и я поставил себе задачу восстанавливаться и работать как псих, не в себя. Хотел вернуться быстрее. Мысли о завершении карьеры? Без шансов, вообще не посещали. Знал, что травма для меня — определенное испытание, которое нужно достойно выдержать и скорее вернуться на поле.

Работал как ненормальный: было по четыре тренировки в день, с тренером восстанавливался. Процесс восстановления проходил в Санкт-Петербурге, в медицинском центре СКА для хоккеистов. Там хорошие врачи и современное оборудование, умеют работать с такими травмами. Хотел быстрее вернуться и доказать, что меня ничего не может сломать!

И дальше началась целая вереница событий :). В начале я работал с тренером индивидуально, восстанавливался очень быстро. Все тесты на проверку «крестов» и мышечный объем я сдал уже через четыре месяца. Мышечный объем, кстати, является главной проблемой футболистов после разрыва крестообразных связок: две ноги разные по объему. А у меня все шло нормально, восстановление проходило быстро.

После этого получил предложение от «Тобола», вместе с Исламом Чесноковым поехал туда на просмотр и на завершение восстановления. В то время с командой из Костаная работал серб Милич Чурчич, который тренировал солигорский «Шахтер». Он сказал мне: «Приезжай, поработаешь с тренером по физподготовке». У него я занимался индивидуально, неделю был на сборах в Турции. Потихоньку «вливался» в команду, начал принимать участие в общих тренировках. Сыграл в одном товарищеском матче спустя пять с половиной месяцев после разрыва «крестов».

Но мне сказали подождать окончательного восстановления, потерпеть и до лета поработать с другой командой. А дальше обещали забрать обратно в «Тобол», так как им были понятны мои футбольные качества. Клуб смущала только моя травма, ведь после ее получения прошел маленький срок. А я не готов был ждать, рвался в бой. И тогда поступило предложение снова приехать в Беларусь, в минское «Динамо». Вадим Скрипченко знал меня и понимал, куда нужно меня интегрировать, в какой игровой модели применить. Сказал: «Потренируйся неделю. Посмотрим, как твоя нога — остальные вопросы уже решены».

Приехал в «Динамо», меня прекрасно встретили и заселили в отель. Туда ко мне приехал сам Вадим Викторович, полтора часа он рассказывал мне свое видение игры. Говорил, какие футбольные качества ему нравятся во мне, а где нужно прибавить.

Начал тренироваться с «Динамо», все было отлично. Даже принял участие в товарищеском поединке с «Нафтаном». По факту мне нужно было просто отыграть один матч, а дальше спокойно «вливаться» в команду и работать. И просто на ровном месте чувствую щелчок в колене. Тянулся за мячом в обычной игровой ситуации... Понял, что скорее всего это все. Самостоятельно ушел с поля в раздевалку и сам себе сказал: «Да, футбол интересная штука. Но все-таки не судьба» :).

— То есть, решение о завершении карьеры приняли в раздевалке «Динамо-Юни»?
— В том и дело, что нет: всему виной мой характер :). Я не остановился: поехал домой в Санкт-Петербург делать МРТ и делать выводы, прав я или нет насчет своего колена. Щелчок был, но с поля-то смог уйти самостоятельно. В «Динамо» сказали, что подписать со мной контракт не смогут. Ну, это логично :). Мне все было понятно, поблагодарил тренерский штаб «минчан» за доверие. Поехал домой, сделал МРТ и оно показало... что «кресты» не порваны! То есть, частично они еще держатся. Приехал в тот же медцентр СКА, чтобы снова «закачать» ноги. Две недели работал в индивидуальном порядке. В целом, после «закачки» можно было продолжать играть.

Вернулся к тренировкам и мне поступило предложение из «Торпедо-БелАЗ». Думаю — погнали, отличный шанс! С Дмитрием Молошем проводили и раньше переговоры, он давно хотел меня забрать в Жодино, но тогда минчане были в приоритете. После все же приехал в «Торпедо», второй раз за месяц прибыл в Беларусь :). Сам был заряжен, да и меня там ждали. Понимал, что хотят от меня видеть.

Прошел медобследование, потренировался. Но на второй день пребывания в «Торпедо» во время тренировки почувствовал, что не могу выдать свои сто процентов. Ментально я мог выполнить все, в голове были только хорошие мысли и мотивация. А физически — возникали проблемы. Не мог как следует обыграть, сделать резкое движение — какой-то страх присутствовал. В конце концов подошел к Молошу и сказал, что поеду домой: не хотел никого подставлять. Да, я мог потренироваться неделю и подписать контракт, но не был готов подставлять руководство клуба и Дмитрия Васильевича. Молош поблагодарил меня за честность и профессиональный подход к делу, ведь другие футболисты на моем месте могли принять противоположное решение. А перетерпеть, получить контракт и уйти «на травму» — не мой вариант.

Вернулся домой и пошел к врачу, который сказал мне сделать операцию. Вот на этом моменте и принял решение о завершении карьеры. Хотя все равно начал восстанавливаться, тренироваться. Эти два-три месяца были самыми сложными в моей жизни в психологическом плане. Не знал, что будет дальше и нужно было принимать какое-то решение. Я человек с сильным характером, готов был биться до конца и доказывать, что могу вернуться на поле. Но ключевым фактором стало то, что сравнил свои амбиции и готовность выступать на уровне того же ФНЛ или в чемпионате Беларуси. Подумал и сказал себе «нет».

Присутствовали здоровые амбиции, не готов был играть в футбол ради футбола. «Стоп» в профессиональной карьере — самое сложное решение, которое принимал в жизни. Думаю, для моей семьи это тоже было нелегко. В частности для мамы, которая отдала половину жизни на меня в футболе. Она много сделала для того, чтобы я стал профессионалом и для нее мое решение стало большим ударом. Вся семья тоже переживала, ведь родные знали, насколько все было близко и как обидно это упустить, — сказал Васильев.

Илья Васильев: «Люди в Бобруйске — один из «рычагов», который спасал атмосферу»

«Для меня это было повышением в классе». Бывший полузащитник «Витебска» Илья Васильев оценил опыт игры в Высшей лиге

«Когда с «Витебском» впервые побывал в Бобруйске, думал: как тут люди живут вообще?» Россиянин поиграл в «Белшине», тяжело травмировался и ушел... в продажу недвижимости